Театрам во время пандемии приходится особенно несладко. 13 июня одним из первых открылся Пекинский национальный театр, но вскоре ему вновь запретили работать – потребовались дополнительные санитарно-эпидемиологические меры. «The Guardian» пишет, что многие театры Великобритании находятся на грани разорения, а возобновление безопасной работы потребует длительной подготовки. Художественный руководитель Национального театра («Royal National Theatre») Руфус Норрис (Rufus Norris) в интервью изданию отметил, что некоторым театрам осталось всего несколько дней до полного банкротства. При этом он призвал правительство оказать больше помощи английским театральным коллективам.
Худрук берлинского театра «Шаубюне» («Schaubühne») Томас Остермайер (Thomas Ostermeier) сообщил, что его команда все еще рассматривает возможность установки перегородок из плексигласа, чтобы заполнить зал не на пятьдесят зрителей, а на сто пятьдесят. По его словам, немецкая традиция, согласно которой актерская труппа привязана к театру, оказалась экономическим оправданным преимуществом во время карантина. Например, во время простоя английские театры обязаны платить всем исполнителям, нанятым по контракту, за отмененные спектакли. А в Германии владельцы театров просто ставят своих актеров в программу неполного рабочего дня. Томас прокомментировал ситуацию с долей иронии: «Между 1603 и 1610 годами «Глобус» неоднократно закрывался на месяцы из-за бубонной чумы, и все же этот период был одним из золотых времен театра».
Руководитель московского театра «Ленком» Марк Варшавер надеется на лучшее: «Для безопасности зрителей и работников театра сделано практически все, что только можно придумать. Мы провели анализы всему коллективу на антитела. Ни одного переболевшего – из 362-х сотрудников – не выявилось. При входе мы поставили платформы, проходя сквозь которые человек обеззараживается. Кроме того, на входе охранник предлагает всем замерить температуру. Сейчас я говорю пока про служебный вход для работников театра. В каждой гримерной комнате стоят ультрафиолетовые лампы, которые полностью дезинфицируют пространство. Это же предусмотрено и в зрительской зоне. (Это как? УФ-лампами будет заставлен весь зал? − прим. В.Д.)
Есть надежда, что уже в августе обсуждения «шахматной рассадки» прекратятся. Мало того, я беседовал с Поповой Анной Юрьевной, главой Роспотребнадзора, которая говорит, что, наверно, к концу лета вопрос будет снят. Мы должны начать новый сезон в обычном режиме и работать так, как работали до карантина: без масок, перчаток и полупустого зала. Хотя, конечно, никто не знает, как поведет себя эта жуткая болезнь, которая поразила весь мир. Поэтому мы должны только верить в то, что она снова не пойдет в наступление, и не случится второй волны». Отсюда.
А теперь к теме, указанной в заголовке статьи.
Парижскому театру «La Comédie-Italienne» во время пандемии помог выжить платок знаменитой актрисы Мэрилин Монро, проданный за 300 000 евро. В 1960 году, за два года до смерти, Монро забыла шелковый кружевной платок цвета слоновой кости в уборной гостиницы «Waldorf Astoria» в Нью-Йорке. Затем платок оказался у художника Энди Уорхола, а тот подарил его коллекционеру Лео Кастелли, который, в свою очередь, презентовал его театральному режиссеру Аттилио Маггили. На протяжении последних лет платок был выставлен в фойе театра, где хранился в качестве талисмана. В трудные для коллектива «La Comédie-Italienne» месяцы карантина владельцы театра приняли решение продать раритет частному коллекционеру. Это позволило руководству заплатить долги и продолжить работу. Вот такая история. Фото: © comedie-italienne.fr.
