Из цикла «Художник говорит».
«Паблик-арт, или искусство в городской среде, давно стал частью нашей жизни. Художественные объекты появляются в новых районах, дворах, на фасадах и площадках. Казалось бы, такое искусство должно быть максимально доступным, понятным всем, в том числе людям без специальной подготовки и базиса. Но при этом − давайте говорить откровенно − кто из нас, увидев в городе интересный арт-объект, не вызывал мысленно «пояснительную бригаду» и не искал в ближайшей клумбе кураторский текст? Неудивительно, ведь паблик-арт − это самое настоящее современное искусство, высказывание художника на его собственном уникальном языке. Поймет ли его каждый прохожий?
Искусствоведы все чаще говорят, что современное искусство перестает быть чисто элитарным или чисто массовым − сегодня речь идет о синтезе этих понятий. И паблик-арт − это яркий пример такого смешения. Каким бы сложным, смелым или провокационным ни был замысел художника, сам современный город как пространство для искусства задает свой, возможно, более «заземляющий» тон для общения с человеком. Но что должен сделать зритель: «почувствовать» или «расшифровать» замысел художника?
В нашей стране паблик-арт возник с запозданием. Пока в Европе и США это направление проходило долгий путь от ошибок до институционализации, в России художественное вмешательство в городскую ткань диктовала идеология, а альтернативные соц-арт проекты были эпизодическими. После распада СССР монументальное искусство, служившее «несущей конструкцией» художественного ландшафта, ушло вместе с системой. Образовалась дыра — и паблик-арт начал ее заполнять. Сначала − как интервенция: там, где ничего не происходило, появлялись новые формы. Очередная волна зародилась в 2020 году, когда музеи стали недоступны, а людям по-прежнему нужны были эмоции, переживания, художественный диалог. И тогда искусство вышло на улицы − как новая точка контакта со зрителем.
Паблик-арт сегодня работает в условиях, где традиционные формы медиаторства невозможны: нет кураторского текста, подписи, музейной рамки. Человек сталкивается с объектом неожиданно − он не «пришел на выставку», он идет по делам, думает о своем. И в этот момент возникает встреча. Зритель, оказавшийся рядом, не обязан быть подготовленным. Его восприятие настолько свежо, что объект, обогащенный городским контекстом, включает яркую эмоциональную реакцию. При том, что «понимание» в академическом смысле может совсем отсутствовать, его заменяет интуитивное, чувственное восприятие. Это то, ради чего творит художник. Паблик-арт − искусство для неподготовленного зрителя − того, кто не читал искусствоведческую литературу, не следит за повесткой галерей. Здесь нужно работать на уровне ощущений. Когда не требуется расшифровка, требуется отклик зрителя − телом, эмоцией, ассоциацией. Идеальный паблик-арт-объект вообще вызывает диссонанс: задает вопрос, но не дает прямого ответа. В этом − его движущая сила: зрителя цепляет что-то узнаваемое и понятное, но он заинтригован и начинает создавать собственные смыслы… И в этом вся прелесть. Когда человек видит, например, кровать посреди улицы, он не ожидает этого. И начинает думать: «Почему? Зачем? Что это значит?» Он включается, возникает диалог − с собой, с художником, с пространством. Художник становится не транслятором смысла, а триггером. А зритель − соавтором. Continue reading →
