После экспонирования во временном шатре, рублевскую «Троицу» вернули в Троице-Сергееву Лавру. Каково ей будет в новом боксе без нормальных для ее состояния климатических условий, одному Богу теперь известно. Разрешат ли независимым реставраторам следить за сохранностью иконы, или опять не благословят открывать витрину? В настоящий момент отцы церкви делают что пожелают, не взирая ни на здравый смысл, ни на установленные правила по сохранению памятников национального и мирового наследия. Ранее − здесь.
Искусствовед Ксения Коробейникова отметила в своем Телеграм-канале: «Самое ценное, что есть в русской изобразительной культуре, − «Троицу» ссылают в Троице-Сергееву Лавру к одноименному празднику 23 июня. Туда, где нет идеальных для нее условий: витрины, климата и мер безопасности. Нечудотворная икона, которая десятилетиями дышит на ладан и после прошлых гастролей в храмы критически утратила в состоянии. Ей еще далеко до превращения в черный квадрат, но это неминуемо, если не остановить катастрофический процесс и не вернуть ее в музей.
Ровно два года назад Зельфира Трегулова, будучи директором Третьяковки (ГТГ), предала профессию и «Троицу», даже не став за нее биться. До этого она так же поступила с современным искусством в лице Гриши Брускина, чью выставку беспочвенно позволила закрыть. После прецедентов с «Троицей» и выставкой Брускина сработал принцип домино: закрывать начали и другие проекты и у музеев стали изымать памятники. Процесс набирает обороты. Я не оправдываю тех, кто за этим стоит, но они не называют себя искусствоведами и музейщиками. А Трегулова называет.
Первая заповедь музейщика − сохранить памятник. Согласившись с изъятием «Троицы», она ушла в очередной отпуск, то есть самоустранилась физически и перевела стрелки на коллег. Это была обычная практика в ГТГ: когда что-то не так − виноваты подчиненные или чиновники; если проект успешен − это личная заслуга Трегуловой. Классический пример − выставка Валентина Серова, которая делалась при директоре ГТГ Ирине Лебедевой с PR-поддержкой Ольги Голодец. Но успехи традиционно приписывались другому лицу.
Эту особенность Трегулова продемонстрировала в своих книгах, где она пишет себе великую биографию куратора = мыслителя и организатора. Хотя многие, кто с ней близко работал годами, называют ее не более, чем талантливым исполнителем и самопиарщиком. Когда Ирина Антонова поняла, что король-то голый, Трегулову ушли из ГМИИ.
Можно простить искусствоведу почти все, даже если он любит себя в искусстве больше, чем его само. Но непростительно, когда из собственной выгоды он дает погубить искусство, за которое в ответе. То, что мы имеем сегодня с «Троицей» и цензурой в современном искусстве, − ответственность и Трегуловой».
