Из цикла «Художник говорит».
«Моя работа в основном связана с попытками объяснить мои отношения с собой и миром. Это объяснение обычно касается того, кто я и в каком мире я живу. Вопрос о том, кто я такой, может быть поднят только через размышления и выражения. Если в нашей жизни есть какая-то надежда, то эта надежда заключает в себе отчаяние, разочарование, все наши стремления, что мы считаем правильным, как мы надеемся быть понятыми и как мы понимаем чужие миры. Надежда останется надеждой, если она не будет признана и подтверждена реальностью.
Под художниками обычно понимают людей, занимающихся определенной работой. Это понимание неверно. На самом деле художники − это люди, которые думают независимо, имеют независимое восприятие и почти инстинктивно пытаются найти свои собственные способы выражения для обмена идеями. Все усилия художников отражают наиболее важную деятельность человека; любое индивидуалистическое мышление о человеческой природе будет языком художников.
Свобода слова и свобода самовыражения являются важнейшими краеугольными камнями прав человека и гуманизма. Хотя понятие прав человека сложилось давно, не все могут четко выразить его конкретные идеи, признаки и способы выражения. Для меня свобода слова − самая важная часть прав человека.
В День прав человека подписание моего имени на листах бумаги формата А4 УФ-чернилами и раздача их людям, пришедшим за листами в Уголок ораторов в Гайд-парке, очень символичны. Он символизирует две вещи. Во-первых, свободное выражение должно иметь уникальный язык, который принадлежит каждому человеку и выражается в соответствии с его отношением к миру и атрибутами социально-политической среды в современном мире. Во-вторых, свобода самовыражения − это поведение, которое постепенно сужается и теряет свою систему ценностей. В нашей сегодняшней среде, которая обычно считается демократичной, свободной и открытой, свобода слова по-прежнему является очень редким явлением.
Людям, которых преследуют автократические режимы, будь то тибетцы, уйгуры или другие народы в других странах и регионах, необходимо сформировать собственный голос и самовыражение. Это единственный способ придерживаться общего видения: человеческое общество не может быть отделено от элементарной честности и справедливости. Когда это еще возможно для меня, я буду продолжать поддерживать группы и людей, которым не хватает платформы для их собственного голоса и самовыражения.
Выставка − это всего лишь один из способов самовыражения. Он существует в культурных рамках и в сотрудничестве с институтами как форма компромисса. На самом деле, есть много других способов самовыражения, например, Интернет, социальные сети, кино и письмо. Каждая среда имеет свои атрибуты и свой путь творчества.
Меня поражает один факт (вероятно, он объясняется лишь какой-то темной логикой): механизмы изгнания остаются неизменными вне зависимости от времени и места действия. Сначала человека делают в глазах общественности изгоем, который не соответствует принятым нормам и стандартам. И вот он уже в шаге от того момента, когда его начинают воспринимать как опасность, угрозу для окружающих, якобы «нормальных» людей.
Как же быстро можно внушить большинству, что ты здесь лишний. Однако образ зловещего чужака — это фикция, которую кто-то должен был когда-то выдумать. А этим выдумщиком может стать любой − я или с таким же успехом ты. Чтобы не угодить в ловушку, следует всегда помнить об этом. Изгнание − первый и самый главный элемент ненависти и плод этой ненависти. Никто не защищен от ненависти − ни жертва, ни преступник.
С ненавистью может столкнуться любой человек − ему причиняют страдания или распространяют о нем клевету. Сначала человек теряет свое доброе имя, а потом перестает существовать. Его, так сказать, изолируют от общества, а в некоторых случаях и от собственной жизни. В подобной ситуации найти того, кто готов помочь или проявить солидарность, труднее, чем отыскать драгоценный камень. Каждый, кто поможет тебе или всего лишь выразит сочувствие, рискует превратиться в предателя, а предателей изгоняют из общества. Описанный механизм существует с незапамятных времен, но это не просто пережиток прошлого. Ведь он заявляет о себе даже в современной жизни, в политической повестке демократических режимов, и становится весьма действенным инструментом. Политик, чрезмерно сочувствующий судьбам беженцев, может представлять собой скрытую угрозу для коллег, которые стремятся понравиться электорату.
Подобные открытия сопровождали меня с самого рождения и до тех пор, пока мне не исполнилось двадцать лет. Как раз тогда реабилитировали моего отца, и мы смогли вернуться в Пекин. События, которые нам пришлось пережить за эти годы, оказали влияние на всю мою последующую жизнь. Человек, однажды ставший беженцем, будет им до конца своих дней. Даже если ему разрешили «интегрироваться» и обстоятельства его жизни изменились в лучшую сторону.
Более того, положительные перемены лишь усиливают ощущение экзистенциальной чуждости. Во всяком случае, я воспринимал это именно так. Вот почему я ухватился за возможность уехать в Америку. Там началась новая глава моей жизни в качестве беженца, хотя и при других, более благоприятных обстоятельствах. Тебе некомфортно, и ты несвободен от ограничений. Ты оказываешься лишен всякого ощущения безопасности, тебе приходится каждый день чувствовать, какая огромная пропасть лежит между тобой и обществом с его культурой. И даже если ты поменяешь свои жизненные обстоятельства, тебе не удастся перекинуть мост через эту пропасть.
Не только диктатуры ведут себя подобным образом. Даже кажущееся более или менее демократично структурированным государство не защищено от всякого рода зверств. Это происходит за счет тех преимуществ, которые подобное государство создает для себя, притесняя недемократичные и экономически менее успешные страны. Столь вопиющие явления возникают, конечно, не в угоду какому-то политическому идеалу, а, скорее, из-за стремления человека к наживе.
В таком случае даже кажущаяся легитимной демократия действует по законам джунглей. И даже если внутри государства царит определенный порядок, который ограничивает варварское начало в человеке, оно все равно найдет способ «проявиться», используя множество людей в других странах. Джозеф Конрад наглядно продемонстрировал это в своей повести «Сердце тьмы».
Многие из тех, кого притесняют на родине, устремились сюда, на Запад. Я не утверждаю, что западные страны виноваты во всех бедствиях, которые происходят в других частях мира, но давайте вернемся к основам: права человека нельзя поделить. Именно поиск тех самых базовых прав человека объединяет беженцев всех времен и народов. Это стремление связывает тех, кто спасается бегством, с людьми, которые не являются беженцами, несмотря на все национальные, религиозные, этнические, гендерные или поколенческие различия.
Признание того, что люди изначально равны в своих правах, дает неизмеримый, но чрезвычайно конкретный шанс обеспечить спокойствие и мир в обществе. Иными словами, мы имеем «выгодную для всех участников ситуацию». Так что же нужно сделать, чтобы добиться чего-то позитивного? Возможно, для начала отказаться от деления людей на категории, которое столь негативно влияет на наше мышление.
Ведь нам нравится делить беженцев на тех, кто спасается от войны и преследования, и тех, кто покинул свою страну, предположительно, только из экономических соображений. Однако в подобной сепарации есть нечто в высшей степени своевольное. И почти никогда такое разделение не отражает действительности. А сколько случаев, когда так называемая экономическая миграция происходит из-за политических репрессий! Причем провоцируют такую миграцию коррумпированные, несправедливые общества, создавая у человека ощущение − или, что еще хуже, опыт − собственной бесправности, когда у тебя нет никакой надежды даже на минимальное социальное продвижение. Что остается делать этим людям? Они пытаются защитить свою жизнь и ищут лучшего будущего для своих детей. Ни один из нас не должен мириться с подобным беззаконием. Война − последняя и наиболее радикальная фаза социальной несправедливости, но и ее многочисленные предпосылки тоже могут быть смертельно опасными.
Я не думаю, что у нас есть так называемое будущее. Наше будущее – это всего лишь целостное понятие, объединяющее сегодня и вчера. Я не слишком оптимистичен по этому поводу».
Ай Вэйвэй (1957 г.р.) − китайский художник и диссидент, представитель актуального искусства. Фото: © Frank Bauer / Ai Weiwei Studio.
