Сегодня на 82-м году жизни скончался выдающийся советский и российский актер Андрей Васильевич Мягков. Всенародную известность ему принесли роли в картинах Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!», «Служебный роман», «Гараж» и «Жестокий романс». Несмотря на то, что Андрей Мягков был, по большей части, комедийным актером, в его активе есть немало крупных драматических ролей, таких как Алексей Васильевич в «Днях Турбиных» Владимира Басова, Алеша в «Братьях Карамазовых» Ивана Пырьева, ученый-карьерист Швырков в драме Марлена Хуциева «Послесловие».
«Мягков − довольно старинная дворянская фамилия. У нас через поколение меняется расположение ударения. Папа мой Мягкóв − с ударением на последнем слоге. А дедушка − с ударением на первом слоге и так далее, по всей родословной. Таким образом, мою фамилию, наверное, надо бы произносить с ударением на первом слоге. Что касается черты характера… Я скорее жесткий человек, чем мягкий.
У меня в жизни все странно получается, приходит с большим опозданием. Это касается и театра, и живописи… Со специальностью химик-технолог по производству пластических масс после окончания учебы я был направлен в ленинградский проектный институт «Гипропласт». Хороший институт. Но… Я не полюбил химию, не удалось за пять студенческих лет привить себе любовь к этой науке. Мои родители не были химиками. Мой отец − доктор наук в области теоретической механики, мама − тоже физик. Родители попросили меня сперва получить профессию, а уж потом, если не смогу жить без театра, действовать по своему усмотрению. А в «техноложке», я узнал, был хороший студенческий театральный коллектив. Молодости присущ определенный авантюризм. У меня артистов в родне не было никогда. А я влюбился в театр…
В театре не бывает так, чтобы одна роль принесла артисту популярность. В театр артист вживается довольно долго, это длительный творческий процесс. И он неизбежен. В искусстве никто никогда не дает ответов. А если дает, то это плохое искусство. В каждого персонажа актер вкладывает себя. Какие-то образы получаются «уродцами», «неудачниками». И их иногда наиболее запоминаешь и любишь. А если это театральные роли, то со временем стараешься что-то добавить, донести в их характеры. Мне всегда было интересно работать с режиссером, который не подчиняет, а берет меня в сообщники, дает и мне возможность подчинять режиссера.
Мне интереснее живые люди − прохожие, зрители. Человеку нужен человек, − простая истина. Пожалуй, к современному кино я отношусь прохладно, потому что там много суеты и хаоса. Я − человек системы Станиславского, почитатель точности, сосредоточенности, порядка… и не участвую в анархии. К Станиславскому отношусь как к учителю. Играю исключительно по системе Станиславского. Но при этом частенько спорю с учителем… и с системой… Может, из-за моих вечных сомнений мне не удалось постичь систему Станиславского до конца.
Не посещаю тусовки. Никакого принципа нет, просто противно. Не люблю этого… Понимаете, когда кичатся украденными деньгами или когда в нищей стране хвастают, может быть, даже праведно заработанными − по-моему, это неприлично». Выдержки из интервью Андрея Мягкова.
