Галерист и коллекционер Сергей Гридчин:
«Для любого западного человека Россия — большое белое пятно и в области арта тоже. Я жил несколько месяцев в Нью-Йорке и наблюдал, как выглядит оттуда то, что происходит здесь у нас. Я вам скажу, выглядит совсем иначе, нежели нам кажется изнутри. Мы варимся в собственном соку, но во вне выходит мало информации, она разрозненна, не говоря о том, что вся она на русском языке, а для Запада это все равно что на китайском. Поначалу, семь лет назад, я вообще не хотел делать галерею, да и сейчас не могу сказать, что жажду пробивать лбом стену — построить арт-бизнес я не могу, да и никто в одиночку не может. Локальное явление у нас сделать можно, а выстроить систему — нет, для этого нужны усилия всех участников рынка. Так что я бы говорил не о галерее, а о галерейной функции.
Речь идет о бизнесе как об инструменте развития — я не вижу других альтернатив. На Западе огромная часть художественных процессов происходит в некоммерческой сфере. Но чтобы некоммерческая сфера существовала, нужны ресурсы. Возьмите начальный уровень карьеры художников, вчерашних студентов, — при определенной прыти они имеют возможность пользоваться резиденциями, получать гранты, которых там много. У нас такой системы нет, и пока она не сложилась, некоммерческой деятельностью можно заниматься только за свой счет, в данном случае — за мой. Никто меня не заставляет, конечно, но все-таки если мы работаем в интересах общества, то хотелось бы что-нибудь хоть в каком-то виде от него получить. Если обществу это не нужно, остается честная практика — коммерческая галерея. Это не от жадности, а от прагматизма.
Любой коллекционер — на самом деле инвестор. Тот, кто тащит в дом красивую картинку, вешает на стену и радуется, — это не коллекционер, это бюргер. «Осмысленный» коллекционер всегда думает: то ли я покупаю, за те ли деньги, что с этим художником будет завтра, а что через десять лет? Он рассуждает как инвестор. Я думаю, на сегодняшний день таких 90% и это правильный подход. Известная практика на Западе, когда вокруг художника собирается некий круг поддержки. На ранней стадии, покупая его работы, они фактически инвестируют в бренд. А дальше, если эти деньги пошли на развитие бренда, инвесторы потратили деньги не впустую. А если они получены художником и отнесены в магазин — плохие инвестиции. Чаще всего так и происходит, кстати.
Если бизнес всерьез не развит, значит у него есть потенциал. Если в соседних странах этот бизнес есть, а у нас его нет, это о чем говорит? Все плохо, но зато какие возможности! Перспективы точно есть, другой вопрос — сценарий их реализации и сроки. На мой взгляд, этой сфере не хватает нормального делового подхода и ресурсов. Наши художники точно ничем не хуже западных. Возможно, есть проблемы в образовании, кругозоре, языке, но глобально — не хуже. Реализовать свои амбиции здесь, конечно, проще — на пустом рынке любое мало-мальски заметное явление делается малой кровью. В России можно войти в десятку или двадцатку известных и перспективных художников за пару лет, что в той же Америке недостижимо». Полностью — здесь.
