Выставка Коровина

«Работать надо, не насилуя свои знания – свободнее, радостнее, посвежее, веселее, чувствуя красоту, погорячей, больше шутки, но поскорее, и дать рисунку «изловчиться к правде».  К. А. Коровин

В субботу посетил выставку Константина Коровина, приуроченную к 150-летию великого русского художника. Экспозиция проходит в залах Государственной Третьяковской галереи на Крымском валу. Надо отметить, что здесь показано наиболее полное собрание живописи, относительно прошлых персональных выставок мастера, включая прижизненную в 1921 году. Организована экспозиция очень удачно, в хронологическом порядке, и систематизирована по циклам: раннее творчество, Гурзуф, Париж 1890-1900, красочные ноктюрны, русский север, деревенские пейзажи, натюрморты, театр, период после эмиграции и др. Уникальность выставки еще и в подборе работ: здесь не только знакомые вещи из Третьяковки и Русского музея, но и малоизвестные шедевры из более чем десятка городов России, краевых собраний, частных коллекций. Даже те работы, что находятся постоянно в Москве − часто рассредоточены по небольшим театральным и музыкальным музеям. Поэтому особая благодарность устроителям за возможность познакомится с творчеством Константина Алексеевича Коровина в таком объеме. Все-таки более 250 живописных работ, включая несколько больших панно, реальные театральные декорации и костюмы по эскизам художника, сама авторская графика к многочисленным постановкам, фотографии, издания книг и монографий разных лет − все это очень впечатляет!

При входе зрителей встречает «Портрет К. Коровина» кисти Валентина Серова, написанный в 1891 году. Надо отметить, что несмотря на дружбу этих мастеров, подход к живописи, и в частности к портрету, был у них абсолютно разный. Серов искал в портрете внутреннюю сущность натуры, психологизм, работал над каждым образом помногу десятков сеансов. Коровин дружески подтрунивал над Серовым за аналитический подход к натуре, считал его скептиком, а метод его − не иначе как «скучным». Для Коровина же живопись была стихией радости, отражением его стремительного и непоседливого темперамента. Если в ранних, более-менее академических портретах и жанровых сценах это еще не так заметно, то постепенно, по мере художественного развития, живописная манера Константина Коровина все более стремится к эскизности. Может быть дело в том, что для него не имела большого значения именно конкретика изображаемого, а превалировала сама живопись, как средство выражения. Это и послужило его постепенному переходу от традиций передвижничества к находкам импрессионистов. Кстати, интересны две работы, по которым можно проследить истоки так называемого русского импрессионизма. Это «Портрет Т. С. Любатович» К. Коровина и «Девушка освещенная солнцем» В. Серова, относящиеся примерно к одному периоду. Последняя картина не представлена на выставке, я ее показал для сравнения. Все-таки мамонтовский кружок был подлинным источником преображения русского искусства. Достаточно всего трех имен, чтобы согласится с этим выводом: Врубель, Серов и Коровин.

Говоря о живописи вообще, надо признать, что такого мощного колориста как Коровин, русское искусство ХХ века вряд ли знало. У него все на полутонах, оттенках цвета, нюансах.

Например, изданный к этой выставке каталог не передает в большинстве случаев красоты и многообразия тонких колористических соотношений коровинских картин. Некоторые, особо запомнившиеся работы, я специально сравнил  с полиграфической версией. «Гаммерфест. Северное сияние» (1894-95), один из хороших примеров в этом смысле. Полотно построено на тонкой гамме сиренево-серых, бежевых, коричневатых, жемчужных тонов. Оно прекрасно само по себе, элегично по настроению, и сравнимо по живописи с лучшими работами Тёрнера. Но в каталоге оно практически не производит впечатления из-за излишней контрастности изображения. То же касается, к сожалению, и цветокоррекции многих произведений. Несмотря на запрет фотосъемки, я постарался тайком заснять этот шедевр на смартфон. Конечно, качество не ахти, но по крайней мере видно, что на переднем плане оригинала нет того глубокого, почти черного цвета, как в каталоге. Это лишний раз подтверждает правило, что картины лучше смотреть в живую.

Проходя из зала в зал, убеждаешься, как здóрово эволюционировало искусство Константина Коровина за десятилетия. Кажется, что это творения не одного художника, а нескольких мастеров разных поколений. Достаточно сравнить декоративное панно «Ловля рыбы в Мурманском море», выполненное в гармонично-сдержанной гамме с последующими пастозными, яркими, почти абстрактными натюрмортами художника. Цикл панно создавался для Нижегородской художественно-промышленной ярмарки 1896 года по заказу Мамонтова. Но из-за больших размеров работ, в экспозиции показаны только четыре из них. В монументальных вещах чувствуется классический подход к композиции, работа по предварительно сделанным этюдам, некоторая постановочность. Интересно, что в «Ловле рыбы» художнику удалось решить заведомо холодную гамму голубовато-бирюзовых тонов в теплом ключе. В другом панно «Базар у пристани в Архангельске» заметно, что под всей живописью использовалась однородная коричневатая прокраска холста, что повлияло на общий тон произведения.

Что касается технического аспекта картин Коровина, тут есть что поизучать внимательному зрителю. А художнику особенно. Заметно, что некоторые работы написаны по проклеенному, но не загрунтованному холсту. Причем в целом качество красочного слоя достаточно хорошее. Коровин наносил краски пастозно, как Ван Гог, часто не смешивая их на палитре. И по характерным мазкам видно, что работал мастер широкой кистью, почти не разбавляя краску (следы щетины хорошо прослеживаются). Холст использовал средне и крупнозернистый, иногда наклеенный на картон. В некоторых пленэрных работах писал на бумаге, позднее дублированной на холст. Из техники Коровин предпочитал масло, в крупноформатных панно клеевые краски и темперу. В графике работал пером, акварелью, гуашью, бронзовой и серебряной красками на водной основе. Работ с использованием пастели я не заметил. Делал ли Коровин предварительный рисунок углем на полотне? В поздних работах скорее всего не делал, что видно по тем участкам холста, что остались не закрашенными. Практиковал технику alla-prima, но в ранних вещах видна более тщательная проработка − виден подмалевок и последующая лессировка, особенно в лицах портретируемых. В поздних работах это постепенно исчезает. Сохраняются общие характерные черты, но детали становятся неважны. Даже в названиях некоторых произведений прослеживается некоторая второстепенность изображаемого персонажа: «Натюрморт с портретом Перцевой» (1916). Немного иронично звучит. И сам портрет достаточно эскизен. Кстати, заметно, что мужские портреты мастер выписывал более подробно, чем женские. Еще в 1892 году Коровин писал: «Нужно не только скопировать натуру, нужно ее передать ловко, любя, не долго тратя время, сразу, просто рассказать. Искусство должно быть легко − как Мазини спел, и готово, а не ноя и выпихивая, но должна быть суть, суть передана». Также одним из открытий выставки является декоративное панно-фриз 1906 года «Старый монастырь», с явными признаками стиля «модерн». Это узкий проклеенный холст, без грунтовки, проработанный полупрозрачной темперой оливкового цвета. Стилизованный контур архитектуры монастыря выделен черной краской.

Особое внимание в собрании уделено театрально-декорационной деятельности Константина Коровина. Здесь представлены некоторые эскизы декораций и настоящие костюмы к балетам «Дон Кихот» Л. Минкуса, «Конек-Горбунок» Ц. Пуни, «Щелкунчик» П. И. Чайковского, операм «Демон» А. Г. Рубинштейна, «Хованщина» М. П. Мусоргского, «Садко» и «Сказка о царе Салтане» Н. А. Римского-Корсакова. Два огромных пространства занимают реальные декорации к опере Н. А. Римского-Корсакова «Золотой петушок», поставленной в 1934 году, в театре французского города Виши: «Поле боя у синих гор» и «Палаты воеводы Додона». Правда, на меня сценография Коровина произвела не столь сильное впечатление, как его живопись. Что мне действительно пришлось по душе, так это дачные жанровые сценки, спонтанные деревенские этюды, парижские и крымские пейзажи, портреты Шаляпина (их не меньше трех), натюрморты с цветами, фруктами, вечерние портовые виды. На мой взгляд: период с 1890 до 1915 года − самый расцвет его творчества.

Есть художники, знакомство с которыми вдохновляет и заряжает энергией. Константин Алексеевич Коровин, безусловно, из их числа. Проходил по залам экспозиции около четырех с половиной часов, и вышел обновленный и очищенный его великолепным, отрадным искусством. А желающим познакомится с творчеством этого мастера, напомню: выставка работает в Москве до 12 августа 2012 в залах ГТГ на Крымском валу (в здании ЦДХ). Билет для граждан России стоит 300 руб. В киоске можно приобрести и прекрасно изданный двухтомник мемуаров Коровина за 1600 руб. Большой 400-страничный каталог в твердом переплете специально подготовлен к юбилейной выставке и стоит 1100 руб. В нем добавлены материалы из рабочего альбома художника, статьи о творчестве, биография и некоторые работы не вошедшие в основную экспозицию.