Вчера побывал на концерте «Армия и Jazz» в театре Российской Армии. Уж очень, согласитесь, сюрреалистическая задумка – устроить совместное выступление Центрального военного оркестра Министерства обороны Российской Федерации и Государственного камерного оркестра имени Олега Лундстрема, в котором оба коллектива слаженно играли бы классические джазовые стандарты. Даже в самом названии проекта, – «Армия и Jazz», – уже присутствует определенный вызов сформировавшимся стереотипам. Как-то так сложилось в массовом сознании, что удел военных оркестров, это в первую очередь – сопровождение праздничных парадов и официальных церемоний, то есть – трогательные марши, да бравурные вальсы. В общем-то так и должно быть. Духовые оркестры востребованы в любой стране мира и во все времена, да хотя бы – для исполнения национального гимна, не говоря уже о создании торжественной атмосферы на других важных мероприятиях (визиты глав государств, уличные праздненства, шествия, коронации, погребения и т.п.). Отсюда и принято считать, что военные духовики и ударники – музыканты так себе. Негде им развернуться, знай себе маршируй по проторенной нотной дорожке…
Поэтому, по поводу состоявшегося концерта (живого, замечу! сейчас это нечастое явление у отечественных мастеров сцены) у меня возникло целых два соображения. Во-первых, стереотип о военных музыкантах у меня расстаял напрочь: такого мастерства владения инструментом, причем в самых непростых для оркестранта видах музыкального взаимодействия, – свинге и джазовой импровизации, – я давно не встречал. Оркестр Министерства обороны состоит из музыкантов разного возраста: это и рядовые-срочники, набранные по призыву из студентов консерваторий и музыкальных училищ, это и офицеры, служащие на контрактной основе, из-за чего в составе оркестра можно увидеть и двадцатилетних и пятидесятилетних музыкантов. Оркестр имени Лундстрема – это профессиональный коллектив, возглавляемый известным джазовым пианистом и аранжировщиком Борисом Михайловичем Фрумкиным. В нем – опытные виртуозы с солидным гастрольным опытом. Но легко было заметить, что при общей слаженной игре, отдельные музыканты-военные не только вполне соответствовали высокому профессиональному уровню джазменов, но и сами поддавали жару. Например, это проявилось в композиции выдающегося барабанщика Бадди Рича «Мексиканский нос», в которой очень непростую партию ударных исполнил именно солист Министерства обороны. А общая атмосфера мощного и яркого биг-бэнда проявилась в двух джазовых стандартах, сыгранных с удивительной отдачей: в эллингтоновской пьесе «Старый цирковой поезд» и в старой (60-х годов) композиции Бориса Фрумкина «Самарская ярмарка» (к ней, кстати, «лундстремовцы» сделали новую, улётную аранжировку). По поводу «Ярмарки» я трижды пожалел, что не захватил с собой видеокамеру – это было нечто умопомрачительное! На смартфон заснять удалось, но качество видео оказалось ниже среднего, а уж звук!…
Второе соображение, собственно, вытекает из первого. Отличная игра военных музыкантов обусловлена тем, что уровень поготовки музыкантов-духовиков (флейта, габой, фагот, труба, трамбон, валторна, саксофон, кларнет) в нашей стране всегда был достаточно высок. А ведь в армии служат не только выпускники военной консерватории, но и таких признанных образовательных учреждений, как Академия имени Гнесиных, Московской консерватории, эстрадно-джазовых училищ. Например, российский джазовый валторнист Аркадий Шилклопер заканчивал суворовское училище, параллельно с музыкальным, а премного мною уважаемый американский трубач-виртуоз Чет Бейкер (Chet Backer), в юности сам записался на службу в военный оркестр, ибо известно, что ничто так не повышает уровень инструменталиста, как дисциплина и многочасовые репетиции. А в армии и того и другого предостаточно…
