Автор «Энциклопедии русского авангарда», искусствовед и куратор Андрей Сарабьянов рассуждает об авангардном искусстве и засилии подделок на арт-рынке. Беседует с экспертом редактор интернет-проекта «ARTANDHOUSES» Ирина Осипова:
«Cреди людей, которые интересуются искусством, но не занимаются им профессионально, достаточно много тех, для кого искусство авангарда — те же Малевич, Кандинский — остается не до конца понятным. Новые исследования «Черного квадрата» вызывают волну насмешек: художник просто замазал холст, а искусствоведы придумали теорию. Почему так происходит, ведь прошло уже больше века?
Дело в том, что авангард начал новую эпоху в искусстве в глобальном смысле. До этого на протяжении тысячелетий у искусства была функция отражать окружающий мир. В Древней Греции существовала теория мимесиса, согласно которой искусство — это то, что отражает окружающую нас действительность и воспроизводит ее средствами скульптуры, живописи и так далее. Такое отношение сохранялось вплоть до XIX века, за исключением Средних веков в Европе и русской иконописи. А авангард взял на себя совершенно новую функцию — не отражать, а создавать новую действительность. Она может быть навеяна окружающим миром, но она не есть окружающий мир. Это другая действительность — духовная, воображаемая, какая-то еще. И вот эту ситуацию до сих пор никто не разъяснил широкому зрителю. Не надо ждать от этого искусства того, что мы ждем от картины Шишкина «Дубовая роща», от Айвазовского или даже Серова. Это искусство ставило другие задачи и относиться к нему надо по-иному. От этого все недоразумения и разговоры о том, что каждый может нарисовать «Черный квадрат». Авангард — это искусство, требующее объяснения.
Кроме того, у нас в стране, к сожалению, довольно низкий уровень культуры. Меня всегда поражает, когда начинают рассуждать о Малевиче — великий он художник или мистификатор. Это смешно! Ни один француз никогда в жизни не усомнится в гении Пикассо. Хотя он вообще-то испанец. Но французы умеют сделать своими Пикассо, Шагала — они жили во Франции, были частью французской культуры, и это французское достояние. А мы все еще спорим о Малевиче. Пора уже признать, что это достояние нашей культуры, хотя бы потому, что это признал весь мир.
Безусловно, Костаки сыграл огромную роль в популяризации русского авангарда на Западе. Когда в СССР приезжали высокопоставленные иностранцы, вплоть до Кеннеди, они смотрели Третьяковскую галерею, соборы Кремля, а за современным искусством шли домой к Костаки. Кроме того, он ведь проехал по Европе и Америке с курсом лекций. Человек, феноменально преданный русской культуре, он один сделал больше, чем советское государство. И именно благодаря ему цены на русский авангард достигли таких высот — он объяснял, в том числе арт-дилерам, что это ценно и заслуженно дорого стоит. У Петра Авена замечательное собрание, но у него нет чистого беспредметного авангарда, он больше любит «Бубновый валет». Отличная коллекция у Валерия Дудакова и Марины Кашуро. Отдельные вещи есть у Владимира и Екатерины Семенихиных, хотя в целом они собирают другое направление. Но с Костаки никто не сравнится. Тогда было другое время — он находил и выкупал работы, которые закрывали дыры в сарае где-нибудь под Звенигородом. Сейчас этого уже, конечно, нет.
Если сейчас кто-то захочет с нуля собрать коллекцию авангарда, каковы его шансы?
На мой взгляд, вообще никаких. Можно, наверное, купить одну-две вещи — в семьях художников еще что-то сохранилось. Но собрать коллекцию уже невозможно. Наоборот, у него есть все шансы быть обманутым.
Подделок много, их вал не стихает?
Напротив, растет! Сейчас есть относительно новый тренд подделывать не конкретную работу, а коллекцию целиком. Два-три десятка картин, классический набор — от Малевича до мастеров второго ряда, про которые рассказывают, что якобы какой-то генерал МВД купил их где-то в Средней Азии. Все картины одного размера, написаны одной рукой, ну, может, двумя. Подписи стоят аршинные, чтобы сразу читалась фамилия: Фальк, Гончарова и так далее. Хотят за это миллионы. Не знаю, на кого это рассчитано, но раз делают, значит это востребовано.
Есть способы борьбы с фальшивками?
Я их не вижу. Когда несколько лет назад во Франции вышел каталог Натальи Гончаровой, в котором я насчитал четыреста фальшивых работ, Третьяковская галерея и Министерство культуры пытались судиться с издателем. Не из-за подделок, а из-за того, что без разрешения были опубликованы работы из их собрания вместе с не совсем понятными картинами. Это ничем не закончилось. Ужас в том, что картины покупают как раз на основании публикации в этом каталоге. Говорят, несколько работ купил какой-то известный французский киноактер. Сейчас российским музеям запрещено давать экспертизы, но когда-то они делались, и на бланке Третьяковской галереи выходили подтверждения подлинности откровенно фальшивых работ. Известны фамилии тех, кто это подписывал. Сегодня они уволены из галереи, но и подделки, и сертификаты остались и продолжают бродить по рынку.
В советское время был такой художник Василий Яковлев — большой мастер, нарисовать мог что угодно. Шутки ради он делал работы под Рембрандта и других великих. Но это был сознательный розыгрыш — под слоем живописи он оставлял хулиганские надписи вроде: «Рембрандта хотели — получите». Говорят, одна работа даже попала в какой-то музей, там сделали рентген, прочли надпись и ужаснулись. Но это делалось не ради денег, а чтобы показать свое мастерство. Сейчас другие задачи. Рынок просит авангарда, а его нет. И вот поддельный авангард появляется». Полностью – здесь.
