Накануне посетил выставку Малевича и его учеников, которая открылась 6 сентября в залах Государственной Tретьяковской галереи на Крымском валу в Москве. Экспозиция состоит из произведений графики и живописи, принадлежащих Sepherot Foundation и впервые представлена вниманию российских любителей искусства. Как-то так получилось, что львиная доля отечественного авангардного искусства 1910-30 годов ХХ века распылена по зарубежным фондам и музеям. Вспоминаю грандиозную персональную выставку Казимира Малевича, проходившую в здании ЦДХ более двадцати лет назад. Почти все, что было показано – привезли из Голландии и Германии. Вот и собственником новой коллекции, названной «…Нас будет трое…» является Лихтенштейн.
Казимир Малевич
Итак, представлю те имена, благодаря которым мероприятие получило свое наименование. Казимир Северинович Малевич — родоначальник стиля супрематизм, один из самых известных в мире корифеев русского авангарда. Два других автора, составлявших вместе с ним тесное творческое содружество, нуждаются в более подробном представлении. Их имена: Николай Михайлович Суетин и Илья Григорьевич Чашник. Для начала я приведу небольшую биографическую справку об этих художниках, ибо они известны зрителю гораздо в меньшей степени, чем Малевич.
Николай Суетин
Николай Суетин родился в 1897 году в Калужской губернии. Учился в Кадетском корпусе в Петербурге, увлекался рисованием. С начала Первой мировой войны был мобилизован. С 1915 года служил в Витебске, где в 1918 году записался в Народную художественную школу, созданную Марком Шагалом. С осени 1919 года директором училища стал Казимир Малевич, благодаря которому главным направлением обучения стал супрематизм. Увлеченность новыми формами искусства, позволила Суетину стать одним из наиболее близких учеников и соратников Малевича. Именно к нему обращается создатель супрематизма в письме со словами: «Нас будет трое…», имея в виду узкий круг художников-новаторов, образовавшийся в студенческой среде.
Илья Чашник
Илья Чашник родился в латвийском городке Люцине в 1902 году. Начало его творческой деятельности тоже связано с Витебском, где с 1913 года он брал уроки живописи и рисунка у Иегуды Пэна (учителя Марка Шагала). В 1918 году он попытался поступить на архитектурное отделение Государственных свободных художественных мастерских в Москве, но вернулся в Витебск и продолжил обучение в Народной художественной школе. Николай Суетин и Илья Чашник довольно быстро увлеклись идеями Малевича, и стали верными приверженцами супрематизма. В 1920 году, по инициативе Казимира Севериновича, в Витебске возникло художественное объединение Уновис (Утвердители нового искусства). И оба художника, которых к тому времени связывала крепкая дружба, становятся ведущими активистами группы. В 1922 году Малевич уезжает в Петроград, где принимает руководство Музеем художественной культуры.
Николай Суетин, Казимир Малевич и Илья Чашник (1928)
Вслед за ним переезжают и его ученики. Илья Чашник и Николай Суетин по-прежнему испытывают сильное влияние идей Малевича, но пытаются преодолеть эту творческую зависимость. В это время они работают как художники на Государственном фарфоровом заводе, создают посуду в духе передового революционного авангарда, делают эскизы мебели и текстиля. Илья Чашник декларировал в то время: «Суть человеческого существования — беспредметное начало». И был безраздельно предан своей идее. В двадцатые годы Чашник помогал Малевичу в работе над пространственными геометрическими композициями, так называемыми, – архитектонами, выполнял собственные проекты для Института прикладного и декоративного искусства, занимался супрематической живописью. На выставке представлен миниатюрный гипсовый макет такого архитектона, разработанный Чашником. К сожалению, жизнь художника оборвалась очень рано, в 1929 году он умер от перитонита.
Николай Суетин, блюдо "Скрещения в черном и красном", 1924 (на выставке не представлено)
После смерти друга, Николай Суетин продолжал работать как художник по фарфору, и в этой области произвел настоящую революцию, радикально видоизменив как декор, так и саму структуру изделий – в результате отказа от каких бы то ни было исторических стилизаций ради элегантно-строгого геометризма (сервизы, чашки, блюдца, вазы-«суетоны»). По этой причине коллекционерам советского фарфора имя Суетина хорошо знакомо. Позднее вслед за своим учителем он перешел от чистой геометрии к «метафизическим», условным фигуративным образам, что сказалось и в станковом и в декоративно-прикладном творчестве Суетина. Именно он в 1935 году спроектировал модель супрематического гроба, а позднее создал памятник в виде куба на могиле Малевича в подмосковной Немчиновке. В период господства соцреализма Николай Суетин находил творческий выход в архитектурно-оформительских и дизайнерских работах. Скончался художник в 1954 году в Ленинграде.
Казимир Северинович Малевич "Прямоугольник и круг" (1915)
Теперь немного о самой экспозиции, развернутой в залах ГТГ на Крымском валу. Выставка трех художников достаточно камерная, занимает всего два небольших зала (№ 21-22). Фонд Sepherot предоставил для экспонирования в Третьяковской галерее всего четырнадцать произведений Казимира Малевича (четыре живописных холста и десять рисунков), пятьдесят пять работ Ильи Чашника (графика и один гипсовый рельеф) и тридцать пять работ Николая Суетина (из них одно живописное полотно). Малевич, признаюсь, ничем особенным не удивил. Живопись представлена, во-первых: двумя миниатюрными импрессионистическими этюдами начала 1900-х годов, выполненных в пастозной манере, и что забавно — исключительно пастельными тонами. Во-вторых: супрематической композицией раннего периода “Прямоугольник и круг”.
Казимир Малевич "Портрет матери" 1930-е годы
В-третьих: реалистическим портретом матери художника, написанном в середине 1930-х годов. Этот портрет показателен, в первую очередь, для оппонентов авангардных направлений: ведь, как ни странно, автор «черного» и «красного» квадратов превосходно владел реалистической живописной техникой и был неплохим колористом. Графические работы Малевича (а это несколько карандашных набросков и гуашей) выдержаны в стилистике модерна и символизма. Например, рисунок «Общество» 1908 года, примыкает к так называемой «Серии белых» работ на тему городской жизни и светского общества. Чувствуется творческая эволюция художника через примитивизм, и нарочитое огрубление форм, – к чистым цветам беспредметной геометрии. Но в целом, карандашные наброски Малевича (некоторые из них размером всего в пару сантиметров) произвели впечатление неких случайных довесков к основной экспозиции.
Николай Суетин "Женщина с черной пилой" (1927-1928)
Поначалу я принял живописное полотно Николая Суетина “Женщина с черной пилой” (1927–1928) за работу Малевича. Настолько эта картина близка по своей тематике позднему, фигуративному «крестьянскому» циклу Казимира Севериновича, посвященному труженикам полей и разнообразным «косарям» и «жницам». Остальные работы Николая Суетина представленные на выставке – это безыскусные акварели и гуаши, небольших и просто миниатюрных размеров. Стилистика — все тот же ортодоксальный геометрический супрематизм. Только пару раз я увидел, в представленной графике художника, самостоятельные мотивы и интересные ритмические решения. Своих творческих идей у учеников оказалось немного: все больше разработки прикладных орнаментов по мотивам произведений Малевича.
Илья Чашник "Супрематическая композиция" (1925)
Графика Ильи Чашника понравилась больше. Второй зал почти весь принадлежит ему. Некоторые работы, исключительно прикладного свойства — росписи блюд и тарелок, варианты узоров для тканей — заинтересовали. Заметным экспонатом зала, где показаны произведения Ильи Григорьевича Чашника, является гипсовый макет архитектона, закрытый стеклянным коробом. Из графических листов Чашника могу отметить лишь несколько интересных эскизов дизайнерского характера, супрематических орнаментов для посуды, в основе которых положена тема ритмического движения.
Если рассматривать экспозицию трех художников в целом, то сколько-нибудь значительных работ на ней нет, и она представляет интерес лишь для небольшого круга ценителей супрематизма. Технически, весь графический материал выставки представляет собой акварели и гуаши на ватмане или оберточной бумаге, выполненные достаточно небрежно. Работы оформлены в белые паспарту, под стекло, но за счет намеренно тусклого освещения стендов, – выглядят не слишком презентабельно. И еще: человеку, решившему получить адекватное представление о супрематизме, как направлении в русском искусстве, – этой выставки явно будет недостаточно. Желательно, как минимум, еще посетить залы русского авангарда ХХ века, расположенные на этом же этаже здания. Кстати, в постоянной коллекции Третьяковской галереи на Крымском валу оказалась и одна живописная работа Ильи Чашника — большой монохромный холст «Супрематизм».
Композиция Ильи Чашника "Супрематизм", из постоянной коллекции ГТГ (на выставке не представлена)
Я специально сфотографировал холст для полноты общей картины (прошу прощения за каламбур). Вообще-то, фотосъемка на самой выставке «…Нас будет трое…» категорически запрещена, за чем пристально следят два внимательных смотрителя. Но я попытался сделать несколько кадров мобильным телефоном, хотя и был дважды подвергнут укоризненному шиканью. Качество удручающее, согласен, но это все, что получилось. В заключение хочу предостеречь доверчивых любителей искусства: экспозиция скудная, достаточно специфическая, и представляет интерес только для фундаментальных поклонников супрематизма. Большого впечатления я от нее не получил, хотя отнесся к просмотру со всей долей серьезности. Ну а для тех, кому эта информация может быть полезна, сообщаю: выставка работает до 25 ноября 2012 года, стоимость билетов от 100 до 220 рублей.
Графика Николая Михайловича Суэтина
Графика Ильи Григорьевича Чашника
