Леонид Юзефович, автор нынешнего «Тотального диктанта − 2017» рассуждает о языке, литературе и обществе:
«Язык, на котором мы общаемся в интернете, приближен к устной речи, тут мы не очень заботимся о правилах правописания. Но если вы в той же манере напишете большой текст, это будет ужасно. Отклонения от нормы могут быть симпатичны и выразительны, но только если есть норма. Способ окарикатурить персонажа − выложить его устную речь, не правленую. Вы говорите, автокоррекция есть в компьютере. Да, но мы можем поднять штангу сами, а можем − с помощью домкрата. Компьютерная коррекция − это домкрат. Нам же интересно самим, без домкрата.
Правила − очень важная штука. Писатель Алексей Иванов сказал примерно следующее: идея «Тотального диктанта» − показать, что мы не стая, мы − общество. Мы живем по правилам. Общество создает для себя правила, или наоборот — правила создают общество.
Для литературы понятие «движение вперед» весьма условно. И нарушители правил, и их блюстители играют с традицией, без нее то и другое теряет смысл. Если я напишу современную пьесу в пяти актах, с соблюдением единства времени и места действия, как требовал Буало, будет это новаторство или возвращение к истокам? Формальные поиски устаревают, а честный рассказ о мире и людях − никогда. Я считаю, что настоящее искусство − это прежде всего неангажированное свидетельство. Все остальное вторично. Даже Андрей Платонов, на самом деле, не занимался специально поисками новых форм, нового языка. Его невероятный язык − лишь способ зафиксировать странный, сдвинутый мир той эпохи. Можем ли мы назвать новаторами Ханну Арендт или Чеслава Милоша? Не думаю. Но они для нас важнее, чем иные их современники, экспериментаторы и мастера давать пощечины общественному вкусу. Сартр, например, кажется мне гораздо архаичнее, чем эти двое». Полностью − здесь.
